Союзное движение 17 марта

Прошло 35 лет с той поры, когда был положен конец эпохе диктатуры Пак Чон Хи. Тот своей политикой пыток, разведывательной политикой, базирующейся на почве пресловутой «реформированной конституции» и «закона о безопасности», вписал позорную страницу в историю человечества. А теперь на земле Южной Кореи воссоздается картина эпохи тьмы тех времен.

DNA Пак Гын Хе

Когда она вышла на стезю «большой политики» как первый южнокорейский «президент» из слабого пола, в мире зазвучала из ряда вон шумная риторика: «Как это так?! Она же дщерь диктатора…» Это было не без основания: оказалось, DNA у нее – точная копия гематомы и нутра батьки – Пак Чон Хи.

Если он узурпировал президентское кресло военным переворотом, то Пак Гын Хе стояла у кормила власти силою переворота на выборах, политического переворота. Та подоплека, наконец, всплыла на поверхность! И всю Южную Корею потрясло «дело с несправедливыми президентскими выборами, с вмешательством разведуправления». То было крупнейшим интриганским мошенничеством в выборной кампании. Факты излишне показали ее неуемную жажду власти и амбициозное нутро по-пакчонхиски.

После прихода к власти «президент» в юбке точь-в-точь подражала диктаторству Пак Чон Хи. Во всем – и в утверждении системы правления, и в способе режима, и в госполитике. Точно так же, как он, 18 лет правления размахивавший дубиной неограниченного абсолютного всесилия, Пак Гын Хе идет по стопам системы единоличной диктатуры. Возродила репрессивные средства и механизмы периода его правления, посадила на ключевые должности режима остатки «реформированной системы» и их потомки. Та никого не слушает. Ее глупая фанаберия, самоуправство, самочинное упрямство в политике, игнорирование мнений министров и своеволие в ведении политики вносят неразбериху в госполитику.

Взяв бразды правления, Пак Гын Хе распахнула двери не в «эпоху народного счастья», за которую так сама ратовала, а в эпоху народного бедствия, в эпоху фашистской тьмы, какая была в период режима Пак Чон Хи. Сама, выкинув кровавую саблю «закона о безопасности», пошла на «охоту» за политическими оппозициями с целью захоронить их. Пустив в ход «закон о безопасности», обрушила беспощадные репрессии на оппозиционные партии и прогрессивные силы – те, которые выступают с требованием прогресса и демократии, воссоединения страны и права на существование. Попали в ее репрессивные когти все – не только рабочие и крестьяне, но и политические деятели, представители СМИ, даже верующие.

Точно так же, как Пак Чон Хи, видевший в «ликвидации причастных к коммунизму» «госмероприятие», та считает «ликвидацию прихвостней Севера» и «защиту системы» «госмероприятием». Стало быть, устраиваемые ей «загон и охота за прихвостнями Севера» просто напоминают средневековую «охоту за ведьмой». Участники мирных митингов и демонстраций, инициированных легальными партиями  и общественными формированиями, в том числе Объединенной партией прогресса, ДП, Национальным профсоюзом учителей (Чонгёчжо), Демократической федерацией профсоюзов, оказываются под ударами водометов и гранат со слезоточивым газом.

Не только южнокорейские СМИ, но и зарубежные информагентства не скрывают удивления положением, сложившимся после взятия Пак Гын Хе в руки власти: «Наступило время мракобесия», «Она ведет общество к эпохе военной диктатуры Пак Чон Хи».

Возрождение эпохи диктатуры

Весь мир понял: в чем амбициозное нутро Пак Гын Хе, которая шумела о «политической реабилитации отца», диктатора «реформированной системы»? Не в чем ином, как в воскресении «реформированной» диктатуры.

При мысли о периоде диктатуры Пак Чон Хи всплывает в памяти прежде всего т. н. его «движение за новую деревню». Эту вывеску выдвинул он под предлогом, мол, «подтягивания» разоряющейся деревни. Цель была ясна: еще крепче заковать народ в кандалы фашистского режима. Оно давно было отвергнуто людьми. Большинство опрошенных Южной Кореи на вопрос: «Что вы перебираете в памяти, когда речь идет о движении за новую деревню?» ответили: «Диктатуру реформированной диктатуры», «Это движение измучило людей и не дало им покоя» и «Это – движение за реквизицию». Однако изо рта Пак Гын Хе срывается иное – припудренное: «движущая сила чудес» и «идеал реформированной системы, философия действия для практики». Та во все горло голосит: дескать, надо развернуть его как «общенародное движение», осуществить его «интернационализацию». Южнокорейская газета «Хангёре» в своей публикации под заглавием «Какое сегодня время-то? Опять спетая песня о движении за новую деревню?» заклеймила это «движение» позором, назвав его «анахронической попыткой повернуть вспять стрелы часов».

Это не все. Искаженно изменив фабулу учебников истории, режим приукрашивает военный переворот хунты Пак Чон Хи от 16 мая, увы, как «революцию за устранение беспорядков», как «категорическое решение с целью спасения отечества», восхваляет период старого диктатора. Чтобы возвести его до небес, создает какую-то «мемориальную библиотеку Пак Чон Хи», «Парк Пак Чон Хи», предает гласности даже «пакчонхискую лапшу, нарезанную кухонным ножом», и «пакчонхиский варенный рис, разбавленный горячим бульоном».

Остатки субчиков периода «реформированной» диктатуры, напоминающие свору неонацистов, под крылышком Пак Гын Хе распоясываются и твердят: мол, «Диктатура надобится», «Эпоха диктатуры была хороша». Создается такое галлюцинационное сознание, будто воскрес диктатор Пак Чон Хи и курирует государственные дела. СМИ, очевидцы нынешней реалии, с горечью заявляют: «Из могилы вышел Пак Чон Хи – диктатор «реформированной системы», «Возводится в фетиш Пак Чон Хи – призрак «реформированной системы».

Роковой конец

Серьезную обеспокоенность международного сообщества создает то, что Пак Гын Хе возрождает угар конфронтационной психологии времен Пак Чон Хи. Если последний покрыл себя пресловутой славой, твердя о «двух Кореях» и возводя железобетонную стену для увековечения раскола страны, то Пак Гын Хе, в свою очередь, всесторонне отрицает встреченные всемирным одобрением и приветствием совместные декларации Севера и Юга Кореи и толкает межкорейские отношения в пропасть срыва.

Ее безрассудная психология противоборства с соотечественниками создает даже опасность ядерной катастрофы. Милитаристские игрища с имитацией ядерной войны против Севера Кореи, непрерывно проводящиеся в Южной Корее в сговоре с американским монстром, могут в любой момент ввергнуть Корейский полуостров, весь земной шар в пучину ядерных бедствий.

Однако так, как Пак Чон Хи, не может избежать краха Пак Гын Хе, прибегающая к конфронтации с соотечественниками. Сейчас ее участь напоминает огонек лампы на ветру в бурных волнах гневных голосов южнокорейцев: «Выяснить подлинную суть незаконных выборов!», «Пак Гын Хе, главную зачинщицу подрыва народной жизни, разрушения демократии, – в отставку!» Конец Пак Гын Хе, хлопочущей с явным подражанием Пак Чон Хи, несомненно, станет одинаковым с судьбой последнего.